Экстремальный Ван Гог, создавший нашу эпоху

И пока мы с нынешней эпохой не распрощались – будем спорить о Ван Гоге. В частности, о том, что это был, конечно, более чем странный человек. Но гении другими и не бывают, хотите великой культуры – умейте не мешать ее создателям.

Что между ними общего? Их непрофессионализм: все начинали как любители, считались таковыми почти до конца жизни. Да что там, их работы воспринимали как безумную мазню. И все трое получили посмертную славу и – посмертные, к сожалению, деньги.

Любое из полотен Ваг Гога (а они давно превысили отметку в 100 миллионов долларов) могло бы кормить его всю жизнь. Все трое стали родоначальниками живописи XX (и XXI) века, но сами об этом и не догадывались. Хотя очень хотели, и отлично понимали, что именно этого и добивались.

Три человека, бросившие вызов коммерческим отношениям в искусстве, породили новый по сути арт-рынок, азартный, с куда большими деньгами и предсказуемый в своей непредсказуемости.

Первое, что они сделали – показали, что великое искусство должно быть непонятным для современников (оно и сегодня не всем понятно, и так буквально со всеми лучшими художниками XX века). Второе – что если вовремя угадать вот такого непонятного гения, то на этом можно заработать невиданные раньше деньги, особенно если гений уже умер в бедности.

Кстати, из всей упомянутой великой тройки Ван Гог – самый бедный, но Сезанн и Гоген тоже кормились большую часть жизни вовсе не искусством, а лишь получили наследство. Сезанн, правда, стал признанным примерно в последние пять лет жизни, но это потому, что он жил долго и даже успел увидеть XX век.

Человек с отрезанным ухом

Невозможно даже вообразить, сколько всего написано об этих людях, и особенно о Ван Гоге. Биографии, исследования, предисловия к альбомам. Но всегда можно сказать что-то новое, и не потому, что классики изменились – изменились мы, смотрим на классиков иными глазами.

И вот, буквально на днях, замечательное эссе, да еще под каким названием – «Арльский период мировой истории». Арль – это городок во Франции, где была написана большая часть работ Ван Гога и где с ним работали и другие художники. Замечателен и автор эссе, Максим Кантор, чьи романы уж как-нибудь показали, что ему есть что сказать именно о живописи.

Но давайте посмотрим и на другую сторону этой же медали. Почему именно о медали речь – а потому что в школе, где я учился, на фасаде были прилеплены гипсовые медальоны (до сих пор там сохраняются) с четырьмя богами: Маяковский, Горький, Толстой, Пушкин.

И попробовал бы я сказать тогда в классе что-то насчет Маяковского – ненавидевшего себя хронического самоубийцу (стрелялся несколько раз). Или про Толстого, маленького бородатого человечка с жутким характером, напрочь лишенного чувства юмора. Нельзя было – гении культуры, как нам тогда внушали, обязаны быть и были образцами абсолютно во всем.

Боюсь, что школьникам до сих пор это внушают. А ведь на самом деле все наоборот. Гениальность – это отклонение. И главный урок существования гения среди обычных людей в том, что человеческое общество должно научиться как минимум терпеть гениев.

Винсент Ван Гог – экстремальный образец гениальности, переходящей в помешательство. Отчего он сошел с ума, сказать трудно. То ли виноват любимый им абсент, который тогда производили по опасным технологиям. То ли все было ясно еще с детства – «трудный» и «неприятный» ребенок.

Ван Гог, его ухо и другие сумасшедшие >>

Но так или иначе – история с отрезанным ухом, дикая ссора с дружившим с ним Полем Гогеном, жизнь в доме для умалишенных (диагноз – эпилепсия), самоубийство… Великие картины писал безумец.

Нормальный человек, впрочем, и не мог бы так работать. Давайте посмотрим на очевидные факты из биографии Ван Гога. Прожил 37 лет – как Пушкин. Начал работу в качестве арт-дилера с 17 лет – да, но сам впервые попытался рисовать только в 27 – за 10 лет до смерти, а всерьез учиться начал лишь за четыре года до нее, когда переселился в Париж. В Арле с 1888 года, в 1890-м стреляет себе в грудь.

Поразительная цифра, приведенная Максимом Кантором: примерно за год Ван Гог написал там 190 холстов, свои лучшие работы, не считая рисунков. По большей части делал картину за день, с уникальным умением увидеть в маленькой детали весь мир. Сезанн, для сравнения, писал иногда одну картину несколько лет.

Вот что такое гений (в обоих случаях). Не пытайтесь это повторить. Это нереально.

Но вернемся к исходной точке нашего разговора: что же это такое, что заставляет нас, сегодняшних, считать Ван Гога (и других) хоть и безумным, но гением?

Художники (и музыканты, и литераторы, и прочие) – это те, кто предлагают человеку иной взгляд на мир, то есть, в общем, заставляют задуматься о новом смысле жизни. Это если в целом. А что такого сделал в этом смысле Ван Гог, художник, то есть тот, кто создает нам новое зрение?

И тут, конечно, прежде всего видно, что Ван Гог – бунтарь против своей эпохи, то есть Европы XIX века. Который, судя по всему, был ужасен.

Легко человеку не бывает никогда и нигде, но именно XIX век породил какое-то жуткое самоощущение – да вот хотя бы Ван Гог с его угрюмыми ранними «Едоками картофеля», а потом – как выход – полностью иной взгляд на мир, сияющее великолепие его «Звездной ночи» и пшеничных полей Арля. Таким мир не видел тогда никто.

Если вспомнить, этот самый XIX век начался массовым истреблением народов в ходе наполеоновских войн, потом породил целое скопище непримиримых революционеров-разрушителей или утопистов, веривших в технический прогресс и полеты на Луну как выход…

И если вспомнить, что потом пришел век двадцатый, который всерьез попытался осуществить идеи девятнадцатого – то есть модель коллективного и общенационального улучшения жизни и самого человека, с концлагерями для надежности… Кстати, нация как субъект и объект улучшения человека – это тоже идея скорее XIX века, в наше время подвергаемая серьезному сомнению.

В итоге получается, что Ван Гог, дитя скучной провинциальной Голландии, никак не способный в том мире ужиться, основатель «арльской коммуны» бесплатно работающих художников, видящих мир по-иному – это скорее перепрыгнувший через не менее жуткий XX век наш современник.

Но понять его от этого легче не становится.